Власти, распробовав жизнь в условиях «чрезвычайного положения», с напором бронетанковой машины наступают на личные права жителей и жительниц России. Точечные удары по уязвимым группам – например, ограничения для мигрантов из «депортационного» реестра МВД – сопровождаются ковровыми бомбардировками всеохватных запретов. Например, на «пропаганду деструктивных идеологий». В этих условиях наиболее продуктивной тактикой для оказавшихся в «приграничье тоталитарного» кажется «забыться, умереть, уснуть» – ведь манифестировать своё отношение к происходящему даже с помощью привычных бытовых мелочей становится опасным, почти как зажигать электричество при бомбёжке.
Подобный ступор разрывает на части уже привыкших к регулярной и последовательной работе активистов. Власти вырывают из повседневной жизни важную часть их идентичности – самоопределения себя как легального, но всё же сопротивления. Общество требует лицемерия: ежедневного отказа от свободы быть собой во имя свободы ходить без конвоя. В результате отказ от борьбы ощущается пленом, где нет ничего своего – ни образа, ни действия, ни чувства. И всё же к каждому замку – даже тюремному – есть свой ключ.
(more…)