Два отдельных блока вышли под анархистскими флагами на Первомайскую демонстрацию этого года в Москве. В одном, «общеанархическом», присутствовали анархисты различных направлений: часть автономов и антифа, анархо-синдикалисты, анархо-феминисты, экологисты, защитники прав сексуальных меньшинств и др. Эти люди скандировали «Наше отечество – все человечество!». Другой блок именовал себя «черно-красным» (че-ка, они же «чеканашки»). Он объединил другую часть автономов и антифа, активистов, отвергающих борьбу за права ЛГБТ, «левых» коммунистов и… представителей «национал-революционной» среды! Эти марширующие не просто провозглашали исключительно «классовую» борьбу, но и выкрикивали «Нет диктату меньшинства!». А кто-то подхватил и «национал-революционный» лозунг: «Свобода, нация, революция»…
Московская либертарная «сцена» глубоко расколота. И этот разлом возник не вдруг и не сразу. Формальным поводом послужил в итоге вопрос, допустим ли на анархистских демонстрациях флаг ЛГБТ. В конце прошлого и в январе этого года люди, которые подняли в либертарных блоках «радужные» флаги, подверглись нападениям: нападениям со стороны некоторых участников демонстраций, что затем вызвало ожесточенную полемику в Интернет-ресурсах. Противники того, чтобы анархисты занимались проблематикой ЛГБТ, выдвигали различные аргументы. Одни полагали, что все это вопросы, отвлекающие от социальной революции (как будто бы эти критики уже на пороге ее свершения!). Другие делали открыто гомофобные или антифеминистские заявления. Третьи же уверяли, что это не соответствует традициям и настроениям русского «народа» и является попросту заимствованием с «Запада». И вот здесь-то и лежит суть вопроса. Потому что здесь, под прикрытием предлогов, связанных с ЛГБТ, на самом деле однозначно скрывается русский национализм, который в последние годы все шире распространялся в либертарной среде этой страны.
Открытые неонацисты, которые внимательно следят за процессами, происходящими в стане их врагов, прекрасно понимают, о чем идет речь. «…Показательно то, что у анархистов произошел серьезный раскол. По результатам раскола всех дырявых, любителей радужных флагов, их отечества всего человечества и прочих фриков прогнали и им пришлось идти отдельно своей… колонной. Я, прикинувшись сторонним наблюдателем, пообщался для интереса в том числе и с несколькими представителями колонны анархистов и не заметил шавочных идеалистических представлений о мигрантах или же радужную риторику прошлых лет», – комментировал некий праворадикал на нацистском ресурсе «Правые новости».
Некоторые политологи сравнивают духовный климат в сегодняшней России с тем, какой существовал в Веймарской республике. Всякое сравнение хромает, но это имеет под собой кое-какие основания. Молодые поколения в этой стране были воспитаны в духе экзальтированного русского патриотизма. Чеченская война, истерия против «кавказцев», «черных» и мигрантов, миф о великой державе, не побежденной на полях холодной войны, но разрушенной предательством, патриотическое индоктринирование в школе, назойливое изображение преступности как «этнически мотивированного» явления, совершаемого преимущественно мигрантами, открытые заявления политиков и в СМИ о том, что «неславянские» пришельцы-де не уважают русские национальные традиции и образ жизни и разрушают русскую культуру, что злые иностранцы убивают приемных детей из России, а неправительственные организации служат «иностранными агентами», – эти и другие подобные им вещи глубоко отравили мироощущение и психологию российского обывателя. А новые поколения активистов принесли и приносят эти настроения и в либертарное движение.
Мы, анархо-синдикалисты, обнаружили эту проблему, вероятно, одними из первых. В 2008 году некий новый и молодой член нашей группы внезапно объявил, что он считает космополитизм фашистским и капиталистическим, что «этническая культура» вырастает на естественной «почве», и ее необходимо во что бы то ни стало оберегать от потери идентичности, то есть – от смешения с другими. Он принялся пропагандировать картину будущего «свободного» общества в виде федерации «этнических» коммун и заявил далее, что в каждой стране правит космополитизированный, «неэтнический» элемент, а будущая социальная революция должна восстановить народную «этничность». Этот человек вместе с парой его защитников был изгнан из организации, но они нашли определенную симпатию в «либертарной среде». Там попросту отказывались воспринимать всю эту историю всерьез и пытались спустить ее «на тормозах» как якобы чисто личный конфликт. Однако все это было лишь первой ласточкой. Очень скоро выяснилось, что многие активисты в большей или меньшей степени склоняются к тому, чтобы терпимо или приемлемо относиться к национализму, в надежде, что это поможет им найти дорогу из политико-субкультурного гетто в консервативно настроенное российское общество. Некоторые антифа стали ворчать, что им надоело снова и снова слышать, что они защищают лишь мигрантов и «азиатов», не обращая внимания на «этническую преступность». Один из видных активистов в интервью журналу «Новый смысл» пояснил: «Тот дискурс, который существовал в антифашистском движении долгое время и который, по сути, ничем не отличался от риторики западных левых, себя не оправдал». Он говорил о «конструктивистском подходе к пониманию этноса», что побудило журнал прокомментировать его слова следующим образом: «в российском антифашистском движении четко обозначилась новая тенденция, которая, в отличие от классического западного антифашизма, не отрицает важность национального фактора». В 2009 и 2010 гг. были организованы кампании «Русские против фашизма» и «За русский лес», в ходе которых пытались показать, что левые являются куда лучшими патриотами, чем неонацисты.
Дальнейшему продвижению в этом направлении благоприятствовали процессы, которые стали происходить в праворадикальной сцене. В 2011 и 2012 гг. часть неонацистов в России все больше открывала для себя модель западных «национал-автономов», пытаясь соединить этнонационалистические темы и лозунги с «левой», «социально-революционной» риторикой или даже с рассуждениями о «классовой борьбе». Так возникла, к примеру, организация «Вольница». Она осудила глобализированную «дегенеративную» унификацию, «обезличивание» народов и утрату ими своих корней и провозгласила «третий путь» – «неавторитарного и некосмополитического социализма»: «Это третий путь между классическим либеральным капитализмом и марксистско-ленинским государственным капитализмом, между империалистическим шовинизмом и антинациональным космополитизмом, которые идут рука об руку, будучи лишь разными сторонами одной медали».
Несмотря на такие, совершенно однозначные заявления, в либертарной, антифашистской и левой среде начали утверждать, будто часть правых «эволюционирует влево» и с ней следует сотрудничать. «Диалог» между обеими сторонами облегчался как этницистским развитием вправо части «либертариев», так и «левой» маскировкой хитрых неонацистов, которые, благодаря такой операции, глубоко инфильтрировались в левую среду. В 2013 году «Вольница» объявила о самороспуске, и на смену ей пришли новые группы, в том числе «Черно-красный фронт», который провозгласил, на первый взгляд, социально-революционную и даже либертарную программу. Так можно думать, пока не натыкаешься на следующую строку: «Интернационализм — сотрудничество угнетенных различных этносов (равно как и лично отказавшихся от этнической амоидентификации) в борьбе против общего врага — мирового капитала и составляющих его осударств. Выработка общей морали, основанной на солидарности и ориентированной на сотрудничество при условии признания и уважения взаимных различий между народами». Этот «фронт» являлся одним из со-организаторов вышеупомянутой «черно-красной» колонны на Первомайской демонстрации в Москве.
Либертарная сцена в Москве долгое время пыталась игнорировать эти опасные тенденции. «Автономное действие» (АД) предложила даже «третейский суд» между нашей КРАС и «этническими революционерами» (МПСТ), изгнанными из наших рядов. Когда мы отвергли любой диалог с правыми радикалами, большинство московского АД предпочло занять сторону МПСТ, заклеймив нас как «скандалистов». Мы были практически единственными, кто критиковал «патриотически ориентированные» кампании антифа. На сей раз создается впечатление, что часть движения (и часть АД) начинает понимать опасность. Свидетельством этому и служат конфликты вокруг «радужных» флагов и два различных «либертарных» блока на московской демонстрации. Некоторые люди из нашего блока даже назвали другую колонну «черно-красно-коричневой». Все это можно рассматривать как развитие в позитивную сторону. Как далеко оно зайдет? Сегодня об этом рано судить. Но, как говорится, «надежда умирает последней».
Вадим Граевский
